2020 год был одним из самых одиноких в мире. Во время различных блокировок мы были изолированы в наших домах, и даже после того, как ограничения были сняты, многие из нас предпочли оставаться в безопасности от вируса дома.
Как ни странно, я обнаружил, что интроверты гораздо лучше справляются с этой изоляцией, чем экстраверты. Но даже интроверты в это время испытывают некоторое одиночество. Итак, это прекрасное время, чтобы по-настоящему начать исследовать, встретиться лицом к лицу и найти лекарство от нашего одиночества.
Но сначала нам нужно взглянуть на некоторую мифологию, окружающую эту идею одиночества. Первый из этих мифов — это миф о том, что одиночество означает, что вы одиноки. Это совершенно неверно.
Совершенно возможно проводить долгие периоды времени в одиночестве, даже периоды преднамеренного уединения, не чувствуя себя одинокими. Второй и один из самых изнурительных мифов заключается в том, что мы должны научиться быть популярными и любимыми всеми, чтобы избежать одиночества.
Этот миф изнуряет, потому что, если мы обнаруживаем, что не любимы или любимы всеми, мы начинаем самобичевать всевозможными оскорбительными разговорами с самим собой.
Это заставляет нас чувствовать себя очень недостойными и может вызывать опасную депрессию. И третий по популярности миф основан на «если бы». Если бы у меня были друзья, со мной все было бы хорошо.
Если бы я только мог найти партнера, то со мной все было бы хорошо. Если бы я был лучше, у меня были бы друзья и партнерша, и тогда все было бы в порядке. Все эти «если только» основаны на идее, что со мной все будет в порядке, только если у меня есть друзья, партнер или я стану лучше (т. Е. Более симпатичным) человеком.
Конечно, нужно сказать, что всем нам нужна эмоциональная поддержка; всем нам нужна прочная, пусть и небольшая группа сторонников. Но последнее «если только» ставит телегу впереди лошади. Ведь вы видите, что лекарства от одиночества не найти в других людях.
Я знаю, знаю, что это нелогично. Но это тоже правда. Лекарство от одиночества — это сопровождение Самости. Это первое. После этого идет группа поддержки.
Фактически, многие из нас будут терпеть оскорбительные и токсичные отношения в течение длительных периодов времени только потому, что боятся быть одинокими. Мы боимся одиночества как одного из самых болезненных и мучительных из всех чувств.
И мы слишком часто готовы на все, даже исказить нашу истинную личность, чтобы получить даже самые неискренние формы поддержки, чтобы мы могли сказать себе, что мы не одиноки. Но со временем мы придем к тому моменту, когда мы должны признать, что даже в толпе вечеринок и смеха мы все еще были одиноки.
Почему? Потому что нет настоящих отношений с Атманом. Итак, что я имею в виду под отношениями с Самостью. На самых ранних этапах нашей жизни, когда нас знакомили с родителями и семьей, мы интуитивно понимали, чего они от нас ждут.
И поскольку мы были слишком уязвимы, чтобы сказать «нет» этим ожиданиям, и чтобы избежать огромной пустоты одиночества, мы интроецировали проекции наших родителей и семей, чтобы принадлежать им. В этом процессе мы приносили в жертву отождествление с нашим истинным подлинным Я. Мы оставили это позади и стали тем, кем они хотели быть.
Итак, теперь, став взрослыми, мы все еще пытаемся доставить удовольствие людям в нашей жизни теми же способами и образцами поведения, которые нравились (или не нравились) нашим родителям.
Часто мы делаем одно и то же, чтобы добиться результатов, отличных от тех, которые мы получили от родителей. Чего мы не знаем, так это того, что каждый раз, когда мы наталкиваемся на стену с этими образцами поведения, подлинное Я снова зовет нас домой.
Нам нужно чувствовать себя как дома в собственном теле, в собственном уме, в собственных эмоциях и в своем поведении. И это чувство единства с телом, разумом, эмоциями и поведением — это чувство — лекарство от одиночества.
Нам нужно «Я», сильное чувство «Я», «Я», которое не определяется тем, что другие требуют от нас или проецируют на нас, но определяется тем, что кажется истинным для более глубокого духа, более глубокой души, «Я».
Как только это будет установлено, тогда и только тогда можно будет найти других, которые смогут относиться к этому Я. Прежде чем мы найдем «Я», даже когда мы с другими, они не знают нас, так как же они могут по-настоящему относиться к нам? Мы можем по-настоящему принадлежать другим только тогда, когда принадлежим прежде всего себе.
